РЕЙДЕРМАН ИЛЬЯ ИСААКОВИЧ

(УКРАИНА, ОДЕССА)

 

 3 место в номинации «Стихотворение о любви» и 1 место в конкурсе зрительских симпатий в той же номинации (2011 год)

 

 

 

*   *   *

 

Вообще-то у всех на виду,

 

но как будто невидим, в тени,

 

я мелодию тихо веду,

 

я пространством и  временем дни

 

наполняю. Иду по тропе,

 

среди малых и скромных чудес,

 

и за всё благодарен судьбе.

 

Жизнь моя – заколдованный лес!

 

Если ты  этой жизни – чужак,

 

если ты с топором – лесоруб,

 

испугает и птицу твой шаг,

 

обрывается песня у  губ.

 

Если ты этой жизни – родня,

 

певчей птицею сам засвистишь,

 

став частицею общего дня.

 

Этот свет! Эта высь! Эта тишь!

 

Царь природы? Но где твой престол?

 

Сядь на пень. Брось корону в траву.

 

Тишину ты такую нашёл,

 

что в ней слышен  и шепот: живу!

 

Жизнь так тихо, так тайно жива!

 

Так в своей  тайной жажде - права!

 

Шепчет что-то вне слов, как листва.

 

Гнётся, словно под ветром трава.

 

Всё корнями сплетётся с судьбой –

 

лишь от власти своей отрекись!

 

Ибо связаны кровно с тобой

 

эта тишь. Этот свет. Эта высь.

 

*   *   *

 

Людмиле Шарга

 

 

 

Пред лицом вселенской тьмы,

 

перед безглазой пустотой –

 

что можем? Вправду ль мыслим мы?

 

Поглощены  ли суетой?

 

Неужто мир настолько прост,

 

и ты на жизни пир – не зван?

 

…А небо тёмное без звёзд  -

 

как будто выключен экран!

 

Изобрели мы фонари,

 

и наши ночи  - ярче дней.

 

А тот огонь, что в нас внутри –

 

не жжет и светит всё бледней.

 

- Ты где? - Я в трепете огня,

 

что жжёт и рвётся из меня.

 

- Но в силах ли дрожащий свет

 

ближайший осветить предмет?

 

Увидеть нужно – и назвать,

 

и друга  милого позвать,

 

и  воедино всё связать,

 

и слово честное сказать.

 

 

 

*   *   *

 

Сквозь безнадежность этих дней

 

любовь свою неся,

 

люблю тебя ещё сильней,

 

хотя сильней – нельзя.

 

Пусть говорят: на свете нет

 

любви, не может быть, -

 

из недр души возникший свет

 

сумел всё озарить.

 

Свет – всей  вселенской тьме назло.

 

Всё видеть – без помех!

 

Тебе светло, и мне светло.

 

Нам жаловаться – грех.

 

Мы – зрячие среди слепых.

 

Мы – не в своём уме.

 

И знаем мы, как светел миг,

 

сгорающий во тьме.

 

Он – как падучая звезда.

 

И мы с тобой – сгорим.

 

А всё же истина – проста.

 

Её понять - двоим.

 

Пусть смерть свою хранит Кащей,

 

не смеющий любить.

 

Не вещью быть среди вещей,

 

а светлой вестью быть!

 

Ну а о чём же эта весть?

 

Она о том, чего не счесть.

 

Что быть должно – то всё же есть:

 

любовь. И творчество. И честь.

 

 

 

ТРИПТИХ

 

 

 

Обручение

 

 

 

Как тебя я выглядывал сквозь сплетенье ветвей!

 

Шла навстречу судьбе – стать невестой моей.

 

Возле старого дерева, что росло в три ствола

 

жизнь все сроки отмерила, нас в объятьях свела.

 

Обручальное дерево нас укрыло в тени.

 

Лето нам обещало счастливые дни.

 

Обруч - он не на пальце – он на бочке с вином.

 

О, хмельная истома, что сменяется сном!

 

И напиток богов, что любовью зовут,

 

вызревая во тьме, крепких требует пут,

 

чтобы хаос смирить, удержать эти сны.

 

Если обручены мы – значит обречены.

 

Значит вместе (объятий вовек не разжав!),

 

и не споря о том, кто же прав, кто неправ.

 

Обручальное дерево – по судьбе ты мне брат.

 

Вся в морщинах кора, знаешь горечь утрат,

 

спилен ствол твой четвёртый -   плоть от плоти твоей.

 

…Как тебя я выглядывал сквозь сплетенье ветвей!

 

Ветви к небу ладони поднимали в мольбе.

 

Ты бежала, летела навстречу судьбе.

 

Ибо жизнь – не гостиница.  Ибо счастье – не дым!

 

И не смеем противиться. В неизвестность глядим.

 

 

 

Невеста

 

 

 

Невеста? Невесть кто! На месте

 

постой, чтобы узнать я мог –

 

и вправду, из какого теста

 

слепил тебя и дал мне Бог.

 

Из грёз моих, или из дыма

 

нечаянно слепилась суть?

 

Могла бы пролететь и мимо,

 задев лишь на лету чуть-чуть.

 

Но встретятся с очами очи,

 

бросает бездна – в бездну  взгляд.

 

И вдруг поймёшь, что  миг - пророчит.

 

И нет уже пути назад.

 

Распахивается неизвестность.

 

В какую даль ведёт тропа?

 

Там я - Жених. Там ты - Невеста.

 

И это – счастье и судьба.

 

 

 

Семья

 

 

 

Семья – она от слова семя?

 

Семь Я – из семени растут?

 

И вместе нам идти сквозь время

 

сквозь суд людской, превратный суд.

 

Пусть холод суждены и вьюга,

 

и ветер штормовой в лицо,

 

но друг поддерживает друга.

 

Но мир свивается в кольцо.

 

И мы – внутри кольца. Там тихо.

 

Там – будущее. Ты и Я.

 

Шагнула ты – хоть и трусиха, -

 

вовнутрь, туда, в мир бытия.

 

Там – лишь друг другом мы владеем.

 

Всё остальное – прах и дым.

 

Мы семечко любви посеем.

 

Мы семечко любви взрастим.

 

Мы это семечко живое

 

польём (не жаль себя самих!),

 

чтоб стали мы – одно. Не двое.

 

Чтоб жили каждый – за двоих.

 

 

 

                      *   *   *

 

 

 

Я зимнюю медлительную муху

 

убил. Ну а потом и пожалел.

 

Назойлива она. Жужжит над ухом.

 

Но делать что, коль  белый свет – не бел,

 

а сер как этот день – один из многих.

 

И всё известно в нём, как  дважды два.

 

Мне муху жаль. Ну а не жаль двуногих,

 

ползущих, сонных и живых  едва?

 

Виню себя, а может, время года, -

 

ведь надоели слякоть и зима.

 

Я ль виноват? Иль  мерзкая погода?

 

Не муха виновата ли сама?

 Зачем попалась под руку? Могла бы

 

взлететь, и даже вылететь   в окно.

 

Прости мне, муха!  До чего мы слабы.

 

И как легко ложимся мы на дно.

 

         

 

             *   *   *

 

 

 

НИКТО не должен ничего.

 

НИКТО не нужен никому.

 

Ему довольно одного

 

себя. Он любит полутьму.

 

Он сам себя прощать привык.

 

Простить другого – тяжкий труд.

 

И у другого – свой язык!

 

И переводчик нужен тут!

 

НИКТО не должен никому.

 

Хозяин он в своём дому.

 

Он знает, как. Он знает, что.

 

Но, что ни делай, – он НИКТО.

 

Его будильники -  звонят.

 

Его мобильники поют.

 

Он топит время как котят.

 

И это всё – напрасный труд.

 

НИКТО не должен ничего.

 

НИКТО не нужен никому.

 

Он жил на свете? Что  с того?

 

Пришёл. Побыл. Ушёл во тьму.

 

 

 

            

 

                        *   *   *    

 

 

 

Жизнь бессмысленна, говоришь,

 

если я не увижу Париж?

 

Ну а ты, кто увидел Париж –

 

ты живёшь? Ты творишь? Ты горишь?

 

Разве солнце в Париже – рыже?

 

Разве жизнь здесь и вправду – краше?

 

Разве люди в Париже - ближе,

 

разве меньше в них всякой блажи?

 

И в Париже, как всюду – то же,

 

и улыбки не скроют скуку,

 

и в Париже -   считают и множат,

 

и, как дурни,   ходят по кругу.

 

Жить в Одессе или в Париже -

 

по всё той же всемирной моде,

 

говоря чуть громче иль тише 

 

о политике и погоде?

 

Ну а Эйфелева башня

 

хороша, устремляясь в небо.

 

Нам и в небе нынче - не страшно.

 

Только жизнь так странно нелепа.

 

Ибо в ней не хватает  полёта,

 

хоть и врут нам, что всё – возможно.

 

Повседневность же - как болото,

 

почва зыбкая – ненадежна. 

 

Жизнь бессмысленна, говоришь,

 

если я не увижу Париж?

 

Ну, увидел? А что потом?

 

Ты турист, а я домосед.

 

…Человек, это город, дом,

 

это окна, в которых свет.