Татьяна ШЕИНА
(Беларусь, Радошковичи Минской обл.).

Материнское
В пять минут сократился мой мир до
масштабов тебя –
Или, может быть, ты, появившись, заполнил
Вселенную…
До последнего дня – дня, когда надо мной
протрубят
Вечный зов небеса, и окажется тленным –
нетленное,

Дня, когда из часов перестанет струиться
песок –
Буду слёзно молить Иисуса и Деву
Пречистую,
Чтоб с твоей головы лишний раз не упал
 волосок,
Чтобы горечи тень не гасила улыбку
лучистую.

Но, когда в первый раз упадёшь – или что-то
ещё
Станет вдруг для тебя наказаньем за детские
шалости,
Попрошу у Небес силы – молча подставить
 плечо,
Чтоб случайно тебя не унизить безжалостной
жалостью.

А когда в первый раз проиграешь в сердечной
войне
И построенный храм пошатнётся лачугою
хлипкою,
Попрошу у Небес силы тихо стоять в
стороне,
Чтоб не ранить тебя снисходительно-мудрой
улыбкою.

Буду рядом идти. Но, когда разойдутся пути:
Твой – к вершинам, а мой – в каземат
одиночества мрачного,
Попрошу у Небес силы – просто тебя
отпустить,
Чтобы силой любви не сломать твои крылья
прозрачные…

Анатолий ПРУСАКОВ
(Россия, Москва)

СОН
Отдал бы всё, чтоб возвратиться в сон,
где было хорошо, а было – точно…
Туда, откуда виделась бессрочной
жизнь, а в пруду плескался синий сом.
Там звёзды не смыкали колких век,
днём паровоз ронял на небо кляксы,
и лаяла спросонья в сенцах такса,
когда входил недобрый человек.

От времени дом сжался и присел,
фундамента к нему не подводили
тогда ещё, когда все были в силе,
а в пальцах у меня крошился мел.
И я бегу по полю налегке,
да напрямки, сквозь липовую рощу,
в тот мир, где ветер волосы полощет
у мамы, улыбающейся мне.

Леонид БОРОЗЕНЦЕВ
(Украина, Винница)

ПОЕЗД ИЗ УТЛОГО «А»
И пока последний листик осины
Не упал, черкнув о сиреневый купол,
Люди не воспримут театр Расина,
Как воспринимают комедию кукол.
Андрей Стебелев

Вот поезд из утлого «А» – в беспросветное «Б»,
Где стрелочник Анна готовит из дома побег.
По жизни идя, как на рельсы, как в водную
гладь,
Она его помнит, и это, увы, не отнять.

Она ему верит, а поезд отчаянно мчит,
И это уже невозможно никем залечить,
Как будто земные стихии все разом впряглись
Стянуть в один узел все беды. О, Анна,
молись!

По-лисьи молись, изощрённо. Я – Каин, твой
 брат,
Который предчувствию встречи смертельно
не рад,
Который не знает ни Яго, ни Герды-сестры,
Который вторым на алтарь присылает дары,

Манкурт своей страсти, пророчества
книжного раб,
Заложник Шекспира, стишат неизбывный
арап.
Бегущие строчки табло, полыхая огнём,
В воронках глазниц просочились в ночной
окоём –

Читай и молись и хотя бы в молитвах не лги,
По смерти моей император оплатит долги.
Я – Каменный гость твой сегодня –
кричи не кричи…
Я встречу тот поезд запретный сегодня в ночи.